Следует совершенно ясно представлять, что в межвоенный период японские бронетанковые части выглядели по европейским меркам, мягко говоря, скромными и к тому же находились на ранней стадии развития. В количественном отношении картина выглядела скорее оптимистичной, нежели удручающей, но почти вся бронетехника значительно уступала лучшим мировым образцам в качественном отношении, а самое главное - у японцев не было стройной доктрины использования танковых частей. За долгие годы войны в Китае японцы так и не научились применять танки иначе как в качестве средства усиления атаки пехоты. Не отмечалось ни одною случая использования танковых частей в качестве самостоятельной наступательной силы.
Причины явного непонимания роли танков следует искать в самой структуре Императорской армии, и которой полностью доминировала пехота, а кавалерия играла лишь второстепенную роль. Как известно, во всех европейских странах танковые командиры вышли из конницы. Маневренная природа действий кавалерии оказалась наиболее близка тактике использования механизированных соединений. В начале XX века в вооруженных силах Японии имелось всего две кавалерийские бригады, принимавших участие в русско-японской войне 1904-1905 гг. В этот же период, после мобилизации, в армии насчитывалось 13 пехотных дивизий. В сослав каждой дивизии входил кавалерийский полк, служивший мобильным резервом и использовавшийся для веления разведки. Но даже эта кавалерия не являлась конницей в европейском смысле - «конники» спешивались перед окопами противника и дальше вели бой как обычные пехотинцы. То есть, конь рассматривался только как средство быстрой доставки солдата к линии обороны противника. В 20-е годы японцы сформировали несколько кавалерийских бригад. Но позже почти все расформировали - кавалерийские полки опять вернули в состав пехотных дивизий.
Особенностью военной доктрины Японии 20-30-х годов являлось удивительное сочетание во многом передовой техники с явно отсталым мышлением, которое диктовали самурайские традиции.
Существовала группа так называемых «молодых офицеров», лидером которой считался генерал Ураки, отстаивавшая европейские концепции танковой и воздушной войн. Оппозицию новым идеям составляла «старая школа», которая ставила во главу угла боевой дух японского солдата. Реакционеры отвергали европейские новинки, как не подходящие самурайскому духу.
По мнению представителей «строй школы» молодые офицеры явно переоценивали «технологию войны» - победа добывается ценой самопожертвования самураев, а не количество бензина в баках танков. Программа моторизации и механизации японской армии рождалась в мучительных спорах между представителями «молотых офицеров» и «старой школой», лидерами которой являлись генералы Араки, Ниси, Абе, Уэда и маршал Тираучи.
Результатом споров стала доктрина «ден тики сен» - аналог германского «блицкрига». Японцы, как и их союзники по «оси», делали ставку на быстрый разгром противника, но обычными средствами, а не такими новинками того времени как танки и пикирующие бомбардировщики. Во главу угла японцы ставили нанесение скача и морального а уже потом физического поражения неприятелю. Эта доктрина и определила «очертания» бронетанковых частей Японии.
Как ни странно, но еще в 20-е годы высшее командование Императорской армии изучало возможность интеграции кавалерийских бригад и танковых частей в смешанные маневренные соединения. От этой идеи отказались в пользу формирования отдельных эскадронов бронеавтомобилем вместо кавалерийских частей. Считалось, что танки слишком медлительны, чтобы взаимодействовать с конницей. Более адекватным средством усиления кавалерии якобы могут послужить скоростные бронеавтомобили. Танковые же части придавались пехоте. Это заблуждение дорого обошлось японцам в будущем.
В 1925 г. завершилось формирование двух отдельных танковых рот, на вооружении которых состояли танки «Ко Гата Синша» (французские Рено FT-17) и «тип 2597» (британские «Уиппет»). Однако, вскоре 2-я рота вошла в качестве испытательного подразделения в состав пехотного училища в Тиба (окрестности Токио). На базе роты изучались и отрабатывались тактические приемы использования танков. 1-я рота была придана расквартированной в Курума 12-й пехотной дивизии. В каждой роте имелось по четыре линейных и одному резервному танковым взводам. В каждом взводе насчитывалось по четыре танка, кроме того штаб роты располагал автомобилями и мотоциклами. Рота, усиленная артиллерийской батареей, представляла собой боевую группу. Не следует путать эту боевую группу с боевой группой завершающею периода войны на Тихом океане. Тогда боевая группа представляла собой пехотную дивизию с приданными ей бронетанковыми подразделениями.
Производство собственных танков было развернуто на Японских островах в конце 20-х годов. Увеличение количества танков привело к росту количества танковых частей. В 1930 г. в Императорской армии насчитывалось 250 тыс. солдат и офицеров в составе 17 пехотных дивизий и четырех отдельных бригад, не менее ста танков в двух батальонах, размешенных в Курума и Тиба. Эти два батальона вскоре переформировали в полки.
Начало войны с Китаем в 1931 г. Стимулировало дальнейший рост количества бронетанковых подразделений в японской армии. За пять лет число танков увеличилось многократно, достигнув 500 машин. Этого могло бы и не случиться, если бы не опыт боевых действий 1931 г. в Маньчжурии. После спровоцированного 18 января 1931 г. Маньчжурского инцидента японская армия за три месяца оккупировала всю Маньчжурию, вычленив из Китая существенную часть его территории. Здесь впервые Императорская армия получила опыт тактического использования танков. Ошеломляющего успеха по типу «блицев» Гудериана или Гота не было, но танки доказали свою полезность в качестве средства усиления а так пехоты. В то же время известен по крайней мере одни случай, который можно было бы считать провозвестником будущих европейских «блицев». Группа танков и пехоты на автомобилях совершила рейд по тылам китайцев и захватила железнодорожную станцию Харбин. В 1932 г. в Маньчжурию перебросили 1-й танковый батальон, который вошел в состав Квантунской армии. Командовал батальоном майор Хосомихо. В январе 1933 г. батальон Хосомихо вместе с другими частями Квантунской армии оккупировал часть Внутренней Монголии, присоединив ее к Маньчжурии. Для становления тактики использования танков имел большее значение Шанхайский инцидент, когда в начале 1932 г. в ответ на оккупацию Маньчжурии китайцы начали успешно бойкотировать японские фирмы. Бойкот порой принимал насильственные формы. Нападение китайцев па труппу японских буддистов-монахов послужило для Японии поводом для начала боевых действий. В последних числах февраля 1932 г. в Шанхае высадилось 50 тыс. солдат и офицеров Императорских армии и флота. За короткий срок численность экспедиционных сил возросла до 70 тыс. человек.
В боях на улицах Шанхая японцы использовали танки. На ранней стадии боев в их распоряжении имелись несколько бронеавтомобили морской пехоты, охранявшей японский сеттельмент в Шанхае, но уже к середине марта в Шанхае имелось около 150 японских танков и бронеавтомобилей марок тип 2589 «Йи-го», «Оцу Гата Синшас» и даже «Ко Гата Синшас». Первые сорок танков «тип 89А» и двадцать «Оцу Гата Синша» (Рено NC-27) прибыли 11 февраля. Позже доставили танки «Ко Гата Синша» (Рено FT-17). Бронеавтомобили «Симуда» и «тип 91». В составе Квантунской армии появились отдельные бронетанковые роты. Помимо 1-го батальона бронетехника имелась также на вооружении подразделений Императорскою флота - танкетки «тип 89А», «тип 88» (Карден-Лойл Mk VII, бронеавтомобили и «тип 87» (Виккерс-Кроссли М25). В Шанхае китайцы пустили первую кровь японским танковым частям – за время «Шанхайской экспедиции» было выведено из строя 16 единиц бронетехники. Консервативный польский генерал Кордиан Заморский писал: «Китайцы поразили в те дни мир своей стойкостью и эффективным сопротивлением. Японцы понесли необычайно высокие потери, по не добились почти ничего. Танковые атаки увязали в заболоченных рисовых полях, огонь китайской артиллерии был точен».
Несмотря на тяжелые потери в бронетехники, кампания в Маньчжурии и Шанхайская экспедиция свидетельствовали скорее в пользу механизированных войск, чем против них. Следствием первого опыта использования бронетехники стало преобразование танковых батальонов в полки и формирование 3-го танкового полка.
Согласно штату «тип 90» каждый полк включал три батальона по три роты в каждом (60 танков в батальоне) и штаб. 1-й и 2-й танковые полки дислоцировались в Японии, в Нарасино и Курума, 3-й полк, вооруженный в основном средними тапками «тип 89», был расквартирован в Маньчжурии. Несколько позже 1-й полк перевели на Хоккайдо, в Цукушиму.
На бумаге в каждом полку насчитывалось по 180 танков, примерно столько же, сколько в танковой бригаде европейскою стандарта. Практика сильно отличалась от теории. Из-за прекращения производства танков «Йи-го» в составе полков пришлось оставить по два батальона, а в 1932 г. были выпущено новое организационно-штатное расписание танкового полка, в соответствии с которым в его состав входили:
- штабная рота с танковым взводом (5 танков «тип 89А»)
- три роты средних танков («тип 89А/B») по три взвода в роте
- резервная рота легких танков
Всего в полку насчитывалось 45 средних и 15 легких танков, то есть - всего 60 танков, столько же, сколько было в «старом» танковом батальоне.
В 1933 - 1934 г.г. один из полков был преобразован в механизированную бригаду, первое полностью механизированное соединение Императорской армии. В состав смешанной механизированной бригады (ее официальное название) входили моторизованный пехотный полк (177 грузовых и легковых автомобилей), танковый молк, моторизованный артиллерийский полк. На вооружении 4-го танкового полка изначально состояли на вооружении только танкетки «тип 2594», позже их сменили танкетки тип 2589 «Йи-го» и современный легкие танки «тип 2595 Ха-го». Вооружение и структура полка постоянно совершенствовались. Сначала в полку появился разведывательный взвод (пять танков «тип 89»), после переброски оршады в 1935 г. в Маньчжурию добавилась еще одна рота средних танков, разведывательный взвод (легкие танки «тип 94») и взвод легких танков («тип 95»). Еще позже полк был усилен за счет включения в состав двух рот мотопехоты и четырех механизированных артиллерийских батарей 75-мм пушек.
В 1935 г. из состава смешанной механизированное бригады для участия в маневрах в районе Большого Хингана были выделены подразделения танкеток «тип 2594», средних танков «тип 2589 Йи-го» и легких танков «тип 2595 Ха-го». Учения преследовали цель изучить на практике возможность использования танков в самом западном районе Маньчжурии. Танковые подразделения отрабатывали совместные действия с пехотой и подразделениями обеспечения. Сложные климатические условиях в совокупности с гористым характером местности устроили настоящее испытание людям и технике. Именно по результатам этих учений был сделан окончательный выбор в пользу дизеля как танкового двигателя.
Учения показали, что автомобили совершенно не подходят для совместных с танками действий. «Моторизованная» пехот на грузовиках безнадежно отставала от бронетехники, причем не только из объективной неспособности автомобилей передвигаться по пересеченной местности, но из-за слабой подготовки водителей и ремонтников.
Маневры в Большом Хингане не произвели «механической» революции в Императорской армии, хотя на такую революцию очень рассчитывали «молодые офицеры» генерала Ураки. В период с 1931 г. по 1935 г. армия получила всего 574 танка, каплю в море. По расчетам высшего командования для механизации армии численностью 2,3 млн. человек требовалось 2 150 танкеток и легких танков, 3 850 средних танков. Такой численности танковые части Японии так никогда и не достигли. На пике войны численность Императорской армии выросла до 7,2 млн. человек, однако танков и танкеток в ней было немногим больше, чем в 30-е годы.
Частично медленный рост количества танков объясняется сверхамбициозной программой строительства военно-морского флота, принятой в 1934 г. В борьбе та самый жирный кусок финансового пирога флот победил армию. Из-за недостатка средств командование армии вынужденно отказалось от ускоренного наращивания мощи танковых частей. Лишь размешенная в Маньчжурии элитная Квантунская армия имела в своем составе механизированные соединения, но даже наращивание численности бронетехники в Квантунской армии велось едва ли не втайне от Токио. Смешанная механизированная бригада рассматривалась, как главный ударный кулак в предстоящей войне с Китаем. Бригаде ставилась задача совершить стремительный рейд на Пекин.
Японцы внимательно следили за передовыми иностранными идеями относительно использования тиковых частей и совершенствования конструкции самих танков, пытались адаптировать их к тактике действий Императорской армии. В то же время, пропасть, которая всегда отделяет теорию от практики японцам так и не удалось преодолеть. Японские военные в 30-е годы не могли выработать даже единой стратегии предстоящей экспансии: армия считала приоритетным наступление в северном направлении, флот стремился на просторы Тихого океана к резиновым плантациям Малайи и нефтепромыслам Голландской Вест-Индии. Командование Императорской армии было нацелено на войн) с Китаем дальнейшим захватом Сибири (очевидно на танках «Ха-го», идеальная для Сибири машина). ВМС в качестве вероятного противника рассматривали Великобританию и США, армия - Китай и Советский Союз. Флот посылал своих самых перспективных офицеров в качестве военно-морских атташе и Лондон и Вашингтон, армия держала свои лучшие кадры и Москве. Многие офицеры Императорской армии даже прошли стажировку в Красной Армии. К примеру, в середине 30-х годов в Рязанском танковом училище (в каком танковом??? Может военно-пехотном или артиллерийском?) стажировался майор Суми. В 1936 г. Суми прошел трехмесячную стажировку в танковых частях польской армии.
Японские полевые уставы середины 30-х годов отводили танкам задачи сопровождения пехоты и веления разведки. Устав 1935 г. гласил: «Главной задачей танков в бою являемся самое тесное взаимодействие с пехотой». Вплоть до 1937 г. в Императорской армии не имелось отдельных танковых подразделений. В вооруженных силах имелось две механизированных бригады, два танковых полка и 21 рота танкеток и легких танков, все роты входили в состав пехотных частей. Эскалация войны в Китае произвела некоторые сдвиги в сознании высшего генералитета в плане организации танковых войск. В 1938 г. в армии было уже четыре механизированных бригады и четыре танковых полка. Тем не менее, в составе пехотных дивизий первой линии или кавалерийских бригад на постоянной основе входили бронетанковые подразделения, вооруженные бронеавтомобилями «Осака» или танкеток насчитывалось от 10 до 17 машин, в ротах бронеавтомобилей - от 12 до 15 машин.
Назрела реорганизация кавалерийских бронетанковых частей. Изначально кавалерийские бригады имели в своем составе всею один эскадрон бронеавтомобилей - семь машин. Согласно штату 1932 г. каждый такой эскадрон включал машину командира эскадрона и три отделения по две машины. Во второй половине 30-х годов на вооружение эскадронов начали поступать легкие танки. Начинай с 1937 г. началось переформирование кавалерийских бригад в разведывательные полки следующею состава:
- два кавалерийских эскадрона (на лошадях)
- две мотоциклетные роты
- рота бронеавтомобилей
- резервная мотоциклетная рота
- пулеметная рота
В период войны в Китае в составе армии псе еще оставалось несколько кавалерийских бригад прежнего состава (на лошадях). Численность такой бригады колебалась от 5 до 6 тысяч человек в составе 2 - 3 полков численностью 1 200 человек, батальона конной артиллерии - 350 человек, восемь орудий), легкого танкового батальона (350 человек, 33 танка в двух ротах и шесть танков в резервном взводе). Кроме боевых подразделений в состав бригады входили части обеспечения, транспортные подразделения и подразделения по ведению химической войны.
Подобная структура маневренного соединения полностью соответствовала военной доктрине Японии того периода. В определенной степени ее правильность подтвердил характер операций в Китае. Боевые действия здесь разворачивались вдоль путей сообщения - рек и железнодорожных линий. Действовали здесь штурмовые группы пехоты при поддержке танков и авиации. Летом 1937 г. Локальный вооруженный конфликт между Китаем и Японией перерос в полномасштабную войну. Соединения Квантунской армии вторглись на территорию Китая из Маньчжурии, в го время как части Экспедиционной армии высадились с моря. В составе Экспедиционной армии насчитывалось 100 танков. В июле японцы захватили Пекин. За короткий срок был оккупирован весь северный Китай, большую роль в этом сыграли танковые и механизированные подразделения. Далее командование японских войск планировало форсировать Янцзы и наступать в направлении Нанкина. Японцы рассчитывали на быстрый успех, на полный крах гоминьдановскою правительства Чан Кайши. Расчеты в общем оказались верными. За пять месяцев была покорена территория в долине реки Хуанхэ с населением порядка 90 млн. человек. Однако Чан Кайши был полон решимости отстоять Шанхай. На защиту города он двинул 71 пехотную дивизию - 460 тыс. бойцов. Лучшие части Чана готовили германские инструкторы. Германия оказывала помощь Гоминьдану с 1928 г. с момента организации германской военной миссией, руководимой сначала генералом Гансом фон Сектом. а затем Александром фон Фалькенхаузеном. В 1935 г. в Ки-гае оставалось примерно 30 немецких военных советников. Миссия подготовила в общей сложности 380 тыс. бойцов. 80 тыс. солдат Чан Кайши находилось под непосредственным командованием немцев. Эти части получили немецкое снаряжение, включая столь характерные стальные шлемы германской армии. Эти лучшие войска китайской Национальной революционной армии были переброшены в район Шанхая.
Японцы реагировали немедленно, 200 тыс. армейцев и морских пехотинцев под энергичным руководством настоящего самурая генерала Иване Матцуи, поддержанные двумя сотнями танков и танкеток, развернули наступление на Шанхай. Ожесточенное сражение за город длилось десять недель, китайцы потеряли до 270 тыс. бойцов, потери японской стороны составили 40 тыс. убитых и раненых.
Японские войска продолжали наступления из Шанхая дальше на север, чтобы соединиться с частями Квантунской армии, наступавшей в южном направлении. В сентябре 1937 г. японцы взяли крупный железнодорожный узел Татунхе, в конце сентября - Патинг в провинции Хайпей. 10 октября - Сюйцзиюань. В ноябре - декабре 1937 г. развернулись бои за Нанкин. Следующим объектом удара после взятия Нанкина стала Ухань. Бои за Ухань шли четыре месяца, с января по апрель 1938 г.
В конце 1938 г. японские войска вошли в Кантон, но дальше в глубь страны двигаться не стали. Японцы уже оккупировали территорию большую, чем могли эффективно контролировать. В конце 1940 г. японцы заняли 22 % территории Китая, на которой проживало 40 % населения, располагались все основные промышленные и торговые центры.
Польский военный аналитик того периода Стефан Моссор писал:
«Японская армия вооружена по последнему слову техники, прекрасно обучена, ее войска хорошо моторизованы. Ее можно сравнить с лучшими армиями европейских государств, причем сравнение будет в пользу Японии. Казалось бы, что такая армия должна продемонстрировать примеры ведения поеных действий в современной войне. Этого не произошло. Не произошло по причине слабости противника. Это была не война, но была вооруженная оккупация. Слабые очаги сопротивления подавлялись безнаказанными бомбардировками с воздуха, атаками танков и массированным артиллерийским огнем. Японская армия легко поглощала территорию, но затем встала. Остановилась вовсе не потому, что не могла двигаться дальше. Просто японцы добились всего, что хотели получить в результате экспансии».
Следует сделать небольшую ремарку относительно некоторых идей великого польского военного мыслителя. Насколько японская армия превосходит лучшие армии европейских государств наглядно продемонстрировал Халхин-Гол. Где генерал Жуков вломил самураям по первое число так, что последние не осмелились напасть на Советский Союз даже тяжелейшей осенью 1941 г. Теперь в отношении достижения поставленных целей. Японские войска не разгромили китайскую армию полностью, не поставили пол контроль Токио всю страну. Гоминьдан сохранил боевое ядро и большую часть территории Китая, более чем достаточную для зализывания ран. Если поставленные цепи были достигнуты, значит - их неправильно определили.
Искусство вождения танков в бою у японцев сводилось к сопровождению пехоты. Для войны с плохо вооруженной и плохо обученной китайской армией этого оказалось достаточно. Между тем, армия Чан Кайши медленно, но верно наращивала свой боевой потенциал. И начале 30-х голов у Гоминьдана появилась первая бронетехника - 36 танков французских Рено FТ М-17 и M-18. 24 танкетки Карден-Лойд. Через несколько лет у китайцев имеюсь уже несколько сотен современных танков и танкеток, импортированных из разных стран: британские Виккерс-Армстронг Е, Карден-Лойд M1931, германские Pz. Kpfw. I Ausf. A, итальянские ФИАТ CV-33. Позже основным поставщиком бронетехники стал Советский Союз, передавший Чан Kaйши легкие танки Т-26, бронеавтомобили и БA-6 и ФАИ. Благодаря столь масштабной иностранной помощи националисты смогли в 1937 г. сформировать первое механизированное соединение - 200-ю механизированную дивизию, вооруженную танками Т-26. Дивизия имела «тройственную» структуру: три полка - три батальона – три роты. Она находилась в подчинении командования 9-го военного округа. Соединением командовал энергичный и храбрый генерал Тай Ань-Лань. Лань получил прекрасное военное образование в Советском Союзе. В состав дивизии входили танковый полк, механизированным пехотный полк м механизированный артиллерийский полк. На вооружении всех частей дивизии состояла только техника советского образца, поставленная в 1938-1939 гг. Боевое крещение дивизия приняла в конце лета 1939 г. при обороне Чэнгши. С ноября 1939 г. по февраль 1940 г. Дивизия сражалась в южной части провинции Куангчи.
Противотанковые пушки появились у китайцев раньше чем были сформированы полноценные артиллерийские части. Китайцы порой весьма успешно применяли против японских танков немецкие пушки РАК-36 калибра 37 мм. Еще в ходе Шанхайского инцидента китайская артиллерия многократно отражала атаки японских танков и пехоты.
Реорганизация армии Чан Кайши в значительной степени стимулировали сопротивление китайцев японской агрессии. 25 сентября 1937 г. китайская 115-я дивизия генерала Линь Бяо из 8-й Красной армии внезапно атаковала японскую бригаду на перевале Пинь-Синь, непосредственно в «тени» Великой китайской стены. Авангард 5-й пехотной дивизии генерала Итагаки китайцы разгромили наголову. Японцы потеряли 3000 человек убитыми, лишились 5 танков, 5 броневтомобилей, 50 артиллерийских орудий и 100 автомобилей. Весной и летом 1938 г. японцы встречали все более упорное сопротивления, хотя и продолжали вести наступательные операции.
Наступление в центральном Китае началось в конце марта 1938 г. - 60 тыс. японцев пошли на штурм Сычоу. В марте и апреле китайские войска окружили и разгромили крупную японскую группировку в битве при Тайцзичжуане, здесь было также уничтожено порядка 70 танков и 70 бронеавтомобилей Императорской армии. Наступление японских войск остановилось. Но ненадолго. Командование сконцентрировало для нового удара 200 тыс. солдат и офицеров, четыре сотни танков. 19 мая пал Сычоу - соединились северный и южный фронта.
Во второй половине августа 1938 г. японская армия численностью в четверть миллиона человек при поддержке 180 танков и 150 самолетов нанесла удар в направлении на Ухань. Японцы заняли Ухань 27 октября, после трех месяцев ожесточенных боев, в которых принимали участие и советские летчики-добровольцы. 22 октября был высажен морской десант в Кантон – последний крупный китайский порт.
Китай и трех кампаниях против Японии понес тяжелейшие потери – почти 250 тыс. человек, включая более 10 тыс. командиров. Наиболее тяжелый ущерб был нанесен самым боеспособным частям китайской армии.
Японская бронетехника сыграла важную, но все-таки вспомогательную роль. Война в Китае является прекрасной иллюстрацией, показывающей какое место занимали танки в планах высшего командования Императорской армии. Первой и главной задачей танков являлась поддержка действий пехотных подразделений при атаке опорных пунктов. После прорыва обороны танкам следовало атаковать командные пункты вместе с пехотой подавлять оставшиеся очаги сопротивления. Действия танков и пехоты поддерживали авиация и артиллерия.
Интенсивная артиллерийская подготовка предшествовала каждому наступлению. Затем, если позволяла местность, в атаку шло от 20 до 40 танков. Командирам танковым подразделений разрешалось осуществлять «ближние рейды» - в пределах 600 метров (!!!) от переднего края обороны противника. Даже если танки не встречали сопротивления им не разрешалось углубляться в тыл противника, им следовало возвращаться к пехоте!
Японская армия действовала в Китае шаблонно. Атаке предшествовала артиллерийская подготовка, затем в бой шли танкетки. Как правило, удар наносился в лоб, попыток маневра не предпринималось. В случае сильного сопротивления танкетки отходили - получалась разведка боем. За танкетками лишались легкие танки за легкими танками в командирском танке находился командир полка, который анализировал обстановку и управлял боем. По успеху или провалу действий танкеток и легких танков он определял вводить в бой основные силы или нет.
Главные силы делились на три эшелона. Действиями первого эшелона руководил непосредственно сам командир полка, ядро первого эшелона составляли средние танки. Роты средних танков атаковали противника в лоб, подавляли огнем позиции противотанковых орудий и пулеметные гнезда, уцелевшие после артиллерийской подготовки. Средние танки расчищали дорогу пехоте, которая наступала вместе с танками во втором эшелоне.
Легкие танки из рот средних танков старались обойти противника с флангов и прорваться в тыл. В третьем эшелоне находились резервные роты.
Стройный порядок атаки часто нарушали реалии боя. Уверенные в своем превосходстве японские командиры бросали в атаку свои части скопом, в результате сражение превращалось в плохо скоординированный хаос. Маневренные действия японских танковых частей получили название «глубоких рейдов». Обычно в них принимали участие малочисленные танковые подразделения, кавалерия, мотопехота, саперы и полевая артиллерия на механизированной тяге. Согласно полевому уставу 1938 г. глубинная разведывательная группа состояла из 1 - 2 взводов танков или бронеавтомобилей, 1 - 2 кавалерийских эскадронов и подразделения мотопехоты. Группа углублялась в тыл противника на 25 - 30 км, а затем делилась на еще более мелкие отряды, в составе которых имелось по 1 - 2 танкам или бронеавтомобилям.
В ходе таких рейдов танки и бронеавтомобили порой действовали автономно. Перед бронетехникой ставились задачи охвата блокпостов противника на дорогах, небольших опорных пунктов и удержания их до подхода мотопехоты. Часто танки прикрывали с фангов передвижение разведывательной колонны - кавалерия и пехота двигались по шоссе, танки – по бездорожью. Танки также выделялись в состав боевого охранения колонны.
Больше всего для такого рода деятельности подходили танкетки и легкие танки. Слабо бронированные и вооруженные они обладали хорошей маневренностью, за счет чего могли легко обходить с флангов небольшие укрепленные посты китайцев.
Японцы использовали танки и в обороне. Танки действовали из засад но авангарду наступающих войск, использовались в качестве подвижных ДОТов (в стиле первой мировой войны). Наиболее часто роль маневренных огневых приходилось играть старым французским танкам «Ко Гага Синша» (Рено FT М-17) и «Оцу Гата Синша» (Рено NC-27), чуть позже – танкам тип 2589 «Йи-го» ранней постройки. Излюбленным способом обороны японских войск являлись контратаки, которые не обходились без участия бронетехники. Японцы исповедовали принцип «активной обороны». Обычно контратаки проводились на рассвете в полном согласии с заветами великого китайского стратега Сунь Цзы: «Если хочешь атаковать врага, атакуй в три часа утра с первыми солнечными лучами». Японцы уделяли огромное внимание обучения войск вести бой в темное время суток. На учениях постоянно отрабатывались ночные атаки, ни одна другая армия мира не была готова с такой степени к ночной войне.
Тактика действий японцев, как днем, так и ночью, основывалась на лобовых атаках, однако самураи не чурались использования факторов внезапности и военной хитрости. Патриотически настроенный японский солдат не страшился смерти, он был готов отдать жизнь него даже энтузиазмом, но победа добывалась более рациональным путем.
Военные традиции, уставы и наставления японской армии воспитывали в бойцах дух агрессивности, учили действовать внезапно, вести маневренный бой. В этой связи не может не вызывать, удивления пренебрежительное отношение командования Императорской армии как к самим танкам, так и к тактике их применения. Японцы использовали танки так, словно вели позиционную, а не наступательную войну. Одним из объяснений такого отношения к собственным танковым частям может послужить знакомстве японцев с трофейными танками, после которого они убедились в полнейшем несовершенстве собственной технике. Офицеры-танкисты не могли пойти наперекор мнению высшего командования. Гудернана в Императорской армии в принципе не могло появиться.
Дисциплина - врожденное качество каждою японца, ненова всею японского общества. Юные кадеты военных училищах не учились дисциплине, а лишь, совершенствовали свое «врожденное» качество. В основе самурайского кодекса чести «Бусидо-До» лежало правило «сражаться до смерти». Честь ставилась превыше жизни, проявление трусости ложилось шпором на весь род самурая. В таких традициях воспитывались будущие танкисты Императорской армии. Наводчики, механики-водители, радиотелеграфисты готовились в течение двух лет, после завершения курса обучения они получали унтер-офицерские звания. Командиров танков в офицерских званиях специально готовили в течение трех-шести месяцев после окончания обычных военных училищ.
Японские танкисты старались следовать самурайскому девизу «сражаться быстро как ураган и с силон грома». Они воевали на устаревших и совершенно неадекватных конкретным боевым условиям машинах с более совершенными танками противника. Очень часто в трофейных японских танках находили ритуальные самурайские мечи... |
